Ночи Ромадана

ЛЮБИТЕЛИ ВОДЫ

Все, что я увидел на площади Сераскира, не могло оставить меня безучастным; эти странные сцены без конца повторяются во всех кварталах и принимают порой мистическую окраску, необъяснимую для нас; европейцев. Что, например, означает Карагёз, это фантастическое и непристойное существо, которое участвует в представлениях только во время религиозных праздников? Быть может, это смутное воспоминание о боге Лам-псака, о Пане, всеобщем отце, которого до сих пор оплакивает Азия?

Выйдя из театра, я прогуливался по площади, размышляя об увиденном. Почувствовав жажду, я стал искать лотки торговцев напитками.

В этой стране, где напитки на дрожжах или на спирту    продаются только в кофейнях, существует странная коммерция — торговля  водой  стаканами  или  какой-либо другой мерой.

На лотках этих необычных продавцов расставлено множество сосудов и чаш с водой, которая является здесь большой редкостью. В Константинополь вода поступает только по акведуку Валента и хранится в резервуарах, построенных византийскими императорами, где часто приобретает неприятный привкус... Не поэтому ли в Константинополе создалось настоящее общество любителей воды, подлинных гурманов этой жидкости?

В специальных лавках продают воду из разных стран и разной давности. Больше всего ценится нильская вода, поскольку именно ее пьет султан; вода — часть дани, которую платит ему Александрия. Считается, что она способствует плодовитости. Вода из Евфрата, слегка зеленая и терпкая на вкус, рекомендуется людям со слабым здоровьем. Дунайская вода, богатая солями, нравится людям энергичного склада. Что же касается давности воды, больше всего ценится нильская 1833 года в запечатанных сургучом бутылках, которая стоит очень дорого.

Европеец, не посвященный в учение Мухаммеда, естественно, не может быть фанатиком воды. Помню, как в Вене один шведский ученый доказывал, что вода — это камень, простой кристалл, естественно, в охлажденном состоянии. В странах же с жарким климатом этот кристалл переходит в жидкое состояние, правда, тропический зной не может расплавить другие камни. Чтобы подтвердить свою теорию, он ставил различные химические опыты на речной, озерной воде и воде из источников и в осадке, образовавшемся после выпаривания, обнаружил вредные для человека вещества. Следует отметить, что основная цель ученого, умалявшего пользу воды, состояла в том, чтобы получить у правительства привилегию на производство пива в империи. Господин де Мет-терних, казалось, был потрясен подобными выводами. Впрочем, как крупному виноделу, ему также было выгодно признать эту теорию.

Какова бы ни была научная ценность данной гипотезы, на меня она произвела сильное впечатление: не слишком приятно сознавать, что глотаешь расплавленный камень. Турки и впрямь не обращают на это внимания — но зато какому числу всевозможных болезней и прочим бедам они подвержены!

Размышляя таким образом, я не стал утолять жажду этим прохладительным напитком и предоставил любителям воды вдоволь наслаждаться ее богатым выбором, а сам подошел к лотку, уставленному блестящими бутылками — по-видимому, с лимонадом. За один турецкий пиастр (двадцать пять сантимов) а купил бутылку, но, поднеся ее ко рту, не смог сделать ни глотка. Торговец смеялся над моей неопытностью (позже я скажу, что это был за напиток), и мне пришлось поспешить в Йыл-дыз-Хан, чтобы утолить жажду чем-то более приятным на вкус.

[1]234